your name really William Blake?
Однажды мне было пятнадцать лет. И принялся за мной ухаживать молодой человек. И настолько ретиво он это делал, что я несколько испугалась. В поведении своем он допустил ряд ошибок, о которых он и догадаться не мог: они меня царапали пребольно, а сказать о них я не могла: я тогда мало о чем говорила вслух, думала, что люди и без того умны и все понимают. В конце концов я от него ушла, да таким образом, что он и не понял, из-за чего. Да и до сих пор не знает, ибо в тот единственный разговор постфактум мне было девятнадцать, и я готовилась выходить замуж, была в восторженном и торжествующем состоянии. И конечно, не могла рассказать ему обо всем: гордость не позволяла.
Теперь я по крайней мере научилась говорить и серьезно относиться к людям, не столь эгоистично.
Это, что ни говори, был хороший урок. Но это стоило ранений нескольким людям (хочу верить, что не смертельных).
Теперь я по крайней мере научилась говорить и серьезно относиться к людям, не столь эгоистично.
Это, что ни говори, был хороший урок. Но это стоило ранений нескольким людям (хочу верить, что не смертельных).